– Уважаемые коллеги, сегодня у нас бюджетный день. Будут рассмотрены во втором чтении федеральный бюджет и бюджеты государственных внебюджетных фондов. Поэтому я бы хотела подвести итог работы Думы по этим вопросам.
Что мы отмечали, когда принимали федеральный бюджет в первом чтении? Практически все отмечали, что бюджет носит антисоциальный характер. Доля образования и здравоохранения сокращаются в расходах бюджета. В процессе рассмотрения и подготовки ко второму чтению мы увеличили долю расходов на образование и здравоохранение, мы дали туда дополнительные ассигнования? Нет.
Отмечалось, что и у федерального бюджета, особенно у бюджетов субъектов Российской Федерации, недостаточно средств на решение задач, которые поставлены в указах Президента по повышению заработной платы бюджетников. При подготовке ко второму чтению мы увеличили хотя бы на копейку ассигнования на повышение заработной платы бюджетников на федеральном и региональном уровне? Нет.
Деньги нашлись только для повышения заработной платы работникам прокуратуры и государственных служащих.
Далее. Мы отмечали, что регионы сидят на «голодном пайке», и что они не справятся с теми задачами сокращения трансфертов при одновременном фактическом сокращении доходной базы. Мы перераспределили доходы в пользу регионов? Нет. Нашлись только восемь миллиардов, и то не прямые бюджетные ассигнования, а кредиты, которые потом надо будет отдавать и то всего на восемь миллиардов.
Далее. Политика заимствований. Мы говорили о том, что преступна политика, когда идёт одновременное наращивание займов, пирамиды долга, роста расходов на обслуживание долга и пополнение Резервного фонда. При подготовке ко второму чтению мы хотя бы на копейку сократили расходы на обслуживание долга или заимствование? Нет, ни на копейку.
Так, кого мы обманывали, когда с этой трибуны убеждали, что все эти концептуальные недостатки будут устранены при подготовке ко второму чтению? Так чем же занималась Дума всё это время? Я скажу вам. Я проанализировала пакет принятых поправок. Реальное перераспределение не тех расходов, которые были уже учтены Правительством и переброшены просто с одной строки на другую, а реальное перераспределение в сторону увеличения расходов по одним статьям и реальное сокращение по другим – это 3,5 миллиарда рублей. Что такое 3,5 миллиарда рублей? Это две десятитысячных от расходов бюджета. В таких случаях говорят, что «гора родила мышь», но в данной ситуации гора родила даже не мышь, а клопа или инфузорию туфельку. Потому что это микроскопические доли от расходов бюджета.
Я участвовала в принятии практически всех бюджетов в Государственной Думе. Могу сказать, что в нынешнем рассмотрении это минимальное влияние Думы на расходы бюджета за всё время, за всю историю рассмотрения бюджета. Что мы в итоге сделали? Инвестиции нашлись только на четыре бассейна. Это, наверное, самая принципиальная поправка, которая не вызывает возражений. Зарплата, как я уже сказала, только госслужащим и прокуратуре. Наука только на рыбную науку, регионам даны только деньги взаймы и на возвратной основе, притом, что в уставные фонды мы выделяем полным рублём безвозвратно и беспроцентно. И поправка, которая уже почти была принята, но всё-таки окончательно отклонена, это сокращение накопительной части пенсии взносов с шести до двух процентов. Это означало, что мы, если бы мы эту поправку приняли, отнимали 353 миллиарда рублей у финансовых посредников и отдавали бы их на решение социальных проблем, проблем пенсионеров. Но и эта поправка окончательно всё-таки не была принята.
Уважаемые коллеги, возможно, многие из тех вопросов, которые я поднимала, это предмет первого чтения, и говорят о том, каждый раз, что к первому чтению возвращаться не надо. Я задаю вам вопрос, а что лучше: возвращаться к первому чтению и уточнять доходы и расходы по крупным разделам на 2013 год в ноябре-октябре 2012 года, или в ноябре 2013 года, как это мы делали сейчас по бюджету 2012 года? Мы всё равно принимали решение по увеличению расходов и реальному уточнению доходной базы, но было поздно. Тогда когда эти расходы реально, эффективно на значимые бюджетные приоритеты использовать было невозможно. А ведь только Дума может принимать эти крупные политические решения, только Дума может сопоставлять бюджетные ассигнования с эффективностью ранее принятых политических решений и реализацией крупных экономических и социальных реформ. И только Дума может оценить бессмысленность одновременно приватизации, и одновременные вложения в уставные фонды тех же акционерных обществ.
Приведу конкретный пример. Мы рассматривали закрытую часть бюджета, я не буду говорить ничего закрытого, скажу только то, что можно говорить в открытой части. Там у нас значатся бесконечные вложения по секретной части в открытые акционерные общества, в уставные капиталы. При этом на что мы вкладываем, это уже не секретно, а это совсекретно, этого мы не видим вообще. Но это же, товарищи, открытые акционерные общества, то есть о них вся информация есть в открытом доступе. А мы в секретной части вкладываем, не зная на что и неизвестно кому, потому что у нас нет структуры уставного капитала и структуры собственников. И на каком острове – Мэн, Каймановых островах или Кипрских или Лихтенштейнских оффшорах — зарегистрирован владелец по этим открытым акционерным обществам, стратегическим, мы не знаем и до сих пор информацию не получили. Мы вот здесь все занимались с вами поиском шпионов, государственной изменой, и так далее, а посмотреть на то, куда, во что мы вкладываем огромные бюджетные средства по закрытой части бюджета, и это может сделать только Государственная Дума, реально посмотреть, реально перераспределить крупные финансовые потоки, реально сопоставить их с эффективностью и правильностью ранее принятых законодательных решений… Ни один министр финансов, тем более заместитель министра финансов не в состоянии и не имеет компетенции принять эти решения. Это может принять только Государственная Дума. А мы фактически не использовали те полномочия по бюджету, которые у нас есть, по нашей Конституции и вместо того, чтобы реально перераспределить финансовые потоки в пользу наиболее приоритетных отраслей экономики, социальных слоев, вместо того, чтобы использовать бюджетные полномочия для пресечения финансовых афер, для пресечения совершенно сомнительных кругооборотов финансовых средств, мы решали те задачи, которые по плечу, наверное, поселковому совету. Но Дума Государственная, Федеральное Собрание Российской Федерации – это не поселковый совет, и ждут от нас наши избиратели решения глобальных финансовых, политических и экономических вопросов. Спасибо.
